Длинный ответ на короткий вопрос или Для кого же я пишу?

Для начала скажу, что все изложенное есть лишь мое скромное мнение, не несущее в себе цели переубедить или оскорбить кого-либо.

Для кого вы вообще пишете?

Да, мне не раз задавали этот вопрос, любопытно или раздраженно, и, боюсь, мне лучше ответить статьей и впредь давать на неё ссылку, чтоб не повторяться, потому что рассказ будет длинным.

Когда я только начал что-то такое записывать, я, безусловно, еще не дописав до четверти, уже представлял себе книгу, стоящую на полке и радость родных и друзей, собственную славу. Тогда это, к сожалению, было самой главной мыслью и очень сильно мешало работе, хуже того, не давало толком задуматься, чего же я на самом деле в этот момент хочу. Потом у меня приключился творческий простой длиной почти в два года, тогда я считал его тяжелым временем, но теперь я называю его счастливым. Почему?

Тогда у меня появилось время поразмышлять над тем, чем мои истории отличаются от тех книг, что я перечитывал и с которых брал пример. Ответ был печален, внутренней пустотой и крахом идеи в самом начале пути. Я не умел совершенно вынести за пределы воображения то, что там жило, резвилось, страдало и менялось. Где-то на полпути к листу оно разрушалось на мелкие уродливые кусочки, словно я неумелый археолог, испортивший окаменелость. Я помнил какой она была, но те, к кому я шел с кусочками справедливо сомневались, не шучу ли я и без моих объяснений не видели ни красоты, ни гармонии. Выходило странное дело, без моих пространных объяснений тогдашние истории вызывали в людях лишь усмешку и здравый совет учиться дальше. Но как учиться, когда голова занята мечтами об успехе и жаждой похвалы и внимания? Боюсь, будь у меня тогда Интернет, сидеть бы мне где-нибудь в недрах Фикбука или Беона и зваться ЙАшкой (слэнговое от "Йунный Аффтар" - не умеющий, но жаждущий писать индивид, несущий тяжкое бремя ошибок, косяков и банального неумения, но решительно этого не понимающий).

И тогда вот я начал сознавать, медленно и больно, что мне важнее не получить приятный отзыв или похвалу от матери, мне важнее рассказать то, что я вижу. К этому периоду закончился мой период эскапизма и попыток сбежать от всего, что есть вокруг и мне стало к тому же понятно, что если нечего сказать, так лучше помолчи, не надо повторять за другими, пытаться переделать их слова или вовсе нести ерунду. Я стал пытаться рассказывать не о том, чего я не видел, не ощущал, но страстно хотел, как в первых историях, а о том, что, так или иначе, происходило со мной, окружающими, что рассказывали мне или я просто замечал сам. Да, часто эти образы преломляются и смешиваются по дороге на лист, но они живы и реальны. Я во многом теперь учусь у них, понимать себя и мир, принимать его и жить с ним вместе, это не всегда просто, но лучше так, чем убегать без конца. Иногда я думаю о том, чтоб бы сделали и сказали мои герои, которые куда умнее меня, и избегаю лишних проблем или нахожу красоту и радость там, где именно я бы не заметил.

Скажу честно, меня пугают тонны и терабайты книг, направленных лишь на то, чтоб "отвлечься от серых будней", "расслабиться" и "почитать негрузящее". Без сомнения, в меру это хорошо, но я встречал немало людей, не принимающих ничего, кроме этого самого "негрузящего". Мне не раз говорили, что я не найду себе читателя, если не научусь писать то, что у меня просят, не начну развлекать сюжетами, к которым они уже привыкли, в сотый раз писать о условной веселой-позитивной попаданке, привычно приключающейся в мире без по-настоящему острых углов и уже исходно понятно, за кого выдущей замуж. Если не дам читательнице ощутить себя хоть на миг принцессой сладкого мира, отодвинув прочь реальность.Что же, тут я могу лишь откланяться и предложить почитать кого-то иного.

Я пишу для тех, кто не боится мира, понимая, что он не всегда добр и сладок?Думаю, да.

Мне лично всегда были интересны книги, к которым стоит не раз и не два вернуться, чтоб с годам находить все больше того, что раньше уходило из виду, книги, после которых замечаешь вокруг что-то новое, словно скрытое до того серой пеленой. Книги, заставляющие залезть в словари или объясняющую литературу, критические статьи, чтоб до конца понять игру автора, намеки и отсылки, становясь одновременно и ближе к автору, и богаче самому. Мне всегда нравилось, когда мое любопытство направляют в новое русло, заставляя узнавать все больше. Не ведут дотошно за лапку, разжевывая и укладывая ложкой в рот, а показывают дорогу, просто предлагая пойти туда или же нет, наблюдать внимательно или просто пробежаться и забыть.

Итак, я пишу для любопытных, для тех, кто готов открыть лишний раз хотя бы Гугл? Несомненно.

Но, может быть, стоит переформулировать вопрос? Не для кого, а для чего? Я часто читаю рассуждения о том, что пишут люди для славы, для денег, для того, чтоб на них обращали внимание и, конечно, в итоге стал сам себя спрашивать, для каких радостей я сам перевожу ручки и бумагу?

Когда-то, еще раньше, чем приключился упомянутый творческий застой, мне, по ряду причин было очень плохо, сложились вместе события, каждое из которых по отдельности я бы пережил, но подряд они полностью меня дезориентировали и отняли силы сопротивляться. Я ходил и не живой и не мертвый, делал что-то, что-то говорил, но по настоящему находился в темноте и холоде, не зная, как идти да и надо ли это уже вообще. И в ту пору мне попалась в руки одна книга, в ней у героя все было плохо и многое, даже слишком многое, плохо необратимо и насовсем, но герои там жили настоящей жизнью, меняясь и взрослея, делая выбор и отвечая за него. Там был не сахарный мирок с как бы сложностями, а настоящая реальность с уроком, как пережить отчаяние, потери и то, что ты никак уже не изменишь, пережить и помочь при этом другим, а не стать пустотой или не отказаться от жизни вообще. Где-то к середине книги у меня появилось ощущение, что меня кто-то взял за руку в моей темноте и сказал, - Мы вместе, пускай я тоже не знаю, куда надо идти, но вдвоем мы отсюда выберемся.

И мы вышли, пусть не за один год, но скоро лишь сказка сказывается.

Я пишу, уповая на то, что смогу не просто позабавить добрых граждан или дать кому-то ощутить себя очередной Беллой за которую дерутся сладкие парни, а на то, что от моих историй останется настоящий след в чьем-то сердце и памяти. Пишу потому, что люблю рассказывать и видеть, что в людях что-то меняется по ходу повествования, люблю передавать то, что могло бы забыться. Потому что надеюсь протянуть руку кому-то во мраке.

Завершу мою историю стихотворением, которое рассказывает о том, что я считаю на самом деле достойным фидбеком и заслуживающим уважения взглядом на себя и читателей. Я сознаю, это очень высокая планка, что для этого мне самому нужно продолжать постоянно учиться дальше и что я рискую никогда не узнать, достиг ли её на самом деле, но я буду и дальше стремиться. Потому что есть вещи важнее сиюминутных развлечений и бегство от мира не сделает жизнь лучше или тебя мудрее.

Считаю ли я, что не не останусь без читателей? Время покажет, но не оставался в прошлом, и, думаю, не останусь впредь, по крайней мере, пусть это будет несколько думающих людей, а не просто жаждущие забавы.

Николай Гумилёв

Мои читатели

Старый бродяга в Аддис-Абебе,
Покоривший многие племена,
Прислал ко мне черного копьеносца
С приветом, составленным из моих стихов.
Лейтенант, водивший канонерки
Под огнем неприятельских батарей,
Целую ночь над южным морем
Читал мне на память мои стихи.
Человек, среди толпы народа
Застреливший императорского посла,
Подошел пожать мне руку,
Поблагодарить за мои стихи.

Много их, сильных, злых и веселых,
Убивавших слонов и людей,
Умиравших от жажды в пустыне,
Замерзавших на кромке вечного льда,
Верных нашей планете,
Сильной, весёлой и злой,
Возят мои книги в седельной сумке,
Читают их в пальмовой роще,
Забывают на тонущем корабле.

Я не оскорбляю их неврастенией,
Не унижаю душевной теплотой,
Не надоедаю многозначительными намеками
На содержимое выеденного яйца,
Но когда вокруг свищут пули
Когда волны ломают борта,
Я учу их, как не бояться,
Не бояться и делать что надо.

И когда женщина с прекрасным лицом,
Единственно дорогим во вселенной,
Скажет: я не люблю вас,
Я учу их, как улыбнуться,
И уйти и не возвращаться больше.
А когда придет их последний час,
Ровный, красный туман застелит взоры,
Я научу их сразу припомнить
Всю жестокую, милую жизнь,
Всю родную, странную землю,
И, представ перед ликом Бога
С простыми и мудрыми словами,
Ждать спокойно Его суда.

Благодарю за внимание и всех благ.

Йовко Талвинен